Универсальный Путь

Годфри, 13 февраля 2011. Дана в Маунт-Вернон, бывшем личном поместье Джорджа Вашингтона в Вирджинии. Джордж Вашингтон был одним из воплощений Вознесенного Владыки Годфри.

Я – Вознесенный Владыка Годфри, и я приветствую вас на землях этой исторической национальной достопримечательности, которая ранее была моим родовым поместьем здесь, в Вирджинии. Много счастливых часов было проведено тут, некоторые из самых счастливых – поездки на моих лошадях, в одиночестве или в сопровождении только моего личного слуги, который был для меня не частью собственности, а близким другом, и, воистину, также считал себя таковым.

Тем не менее, не было ли поразительно резкого разделения в то время между различными группами людей? Вы можете взглянуть на эту страну и увидеть разделение между рабами и свободными людьми, но в американском обществе было много других разделений. Разделений, которые, поистине,  с самого начала создавали величайшую угрозу образованию этой страны, ее выживанию. И даже сегодня они создают величайшую угрозу продолжению [развития] и ускорению этой страны к ее потенциалу Золотого Века.

Можно ли было создать Соединенные Штаты без кровопролития?
Таким образом, именно в этой усадьбе я был в состоянии несколько отойти от этого разделенного, расколотого дуалистического общества и продолжающейся дуалистической борьбы, – которые были такой большой частью моей жизни в том воплощении Джорджем Вашингтоном. На самом деле, еще с юного возраста я был вовлечен в эту дуалистическую борьбу, служа в британской армии, и период революционной войны – просто другая фаза этой борьбы.

Поэтому, когда мне представлялся случай прогуляться или проехать верхом по этому поместью, я иногда размышлял над вопросом, который сегодня тревожит очень немногих американцев. Это был вопрос о том, как мы могли бы достичь статуса государственности без пролития крови. Действительно ли было возможно основать Соединенные Штаты Америки как свободную независимую страну без революционной войны?

Конечно, в то время я не мог видеть – как. Не мог ни Джефферсон, ни один из других отцов-основателей. Даже несмотря на то, что многие из так называемых отцов-основателей этой страны были «вольными каменщиками» – и поэтому верили во вселенские духовные принципы и божественное провидение, – мы всё еще были не в состоянии видеть, как возможно достичь большей независимости от Англии, не подвергаясь гневу короля и последующему военному подавлению, которое в те дни было – или, по крайней мере, казалось – неизбежным.

Вы, выросшие в обществах или в то время, когда было меньше военных действий – или, во всяком случае, сами непосредственно не участвуя в них, – найдете трудным понять мышление того времени, когда вооруженное столкновение было почти естественной частью жизни. И часто считалось само собой разумеющимся, что просто не было никакого другого способа найти решение того, что выглядело как серьезные конфликты.

Но, конечно, когда вы посмотрите на прошлое из перспективы Вознесенного Владыки, то можете начать видеть, как поистине много возможностей было для того, чтобы фактически создать отдельное государство. Когда вы смотрите сегодня, то можете видеть, что даже если бы был выбран другой курс, то сегодня на североамериканском континенте все равно было бы независимое государство. Это, конечно, заняло бы больше времени; оно не было бы создано тогда, когда были созданы Соединенные Штаты Америки. Однако оно было бы там сегодня. И в процессе проведения мирного преобразования сама Англия была бы также преобразована быстрее, чем это произошло.

Стремление к вооруженному конфликту
Итак, конечно, все мы сильны задним умом, как говорится. Тем не менее, рассмотрение и изучение уроков истории всегда обосновано. В те времена мы – те из нас, кто начал процесс независимости и боролся в революционной войне, – не только поспешили с призывом к вооруженному восстанию, но и страстно желали этого. Ибо мы видели его как решающий способ содействовать нашим карьерам, даже нашему чувству личной чести и гордости.

Это – мышление, которое большинство современных духовных людей найдет чуждым тому, на чем они выросли. Но это потому, что в коллективном сознании человечества столько произошло с тех пор, что вам посчастливилось расти в [той] части мира, где коллективное сознание не столь погружено в конфликт, как в некоторых других областях.

Посмотрите, например, на Ближний Восток или Африку, или другие части земного шара, где существует намного большая напряженность и конфликт. И учтите, что мышление, с которым я рос как Джордж Вашингтон, было достаточно схоже, до некоторой степени, с тем, что вы видите в мире сегодня, когда люди готовы вовлечься в конфликт почти в момент его объявления, потому что он всегда является основополагающей реальностью в их мировоззрении. Они не только видят его как неизбежный, но как желательный по множеству причин.

Юный Джордж Вашингтон
Я родился в той жизни в небогатой семье, но в семье, у которой были амбиции. Несмотря на то, что мой отец умер рано, я впитал достаточно от того сознания, которое он воплотил – честолюбивое стремление улучшить свой статус в обществе и стать кем-то. Это, конечно же, было мышлением, которое было присуще колониям, поскольку в Европе люди рождались в определенном социальном положении, и большинство из них умирало в том же самом статусе. Но здесь, в Соединенных Штатах, было новое сознание, даже при том, что в то время это были не Соединенные Штаты, а колонии.

Было новое сознание, [которые выражалось] в понимании, что вы могли улучшить свое положение в жизни. Вы могли родиться в относительно бедной семье, а затем взойти по социальной лестнице и достичь положения [в обществе]. Конечно, это было невозможно, если вы были рабом. Но если вы родились свободным, то у вас была эта возможность благодаря вашей сноровке и инициативе, и вашей готовности рисковать.

Посему, если вы посмотрите на молодого Джорджа Вашингтона, то, несомненно, увидите такой менталитет. Я хотел достичь в моей жизни того, чего мой отец не достиг в своей, и я был готов рискнуть достичь этого, вступив в армию, поскольку в то время это было одним из способов улучшить свое положение.

Итак, я вступил. Я вверг себя в неопределенность вооруженного конфликта и выучил много уроков, которые стали ценными для меня, не только в моей роли руководителя во время революционной войны, но вообще для жизни. Насколько это хрупко и как это легко – потерять тех, кто, как я стал видеть, не находится под покровительством божественного провидения. Ибо были сражения, где я видел, что мои друзья умирают возле меня, и пули пробивают мои одежды – и все же я спасся невредимым.

И я знал – во мне росло понимание – что только божественное провидение могло сохранить мне жизнь, потому что я был избран этим провидением для некой великой миссии. Конечно, я не знал, в чем она состояла, когда был молод, но это постепенно становилось более ясным, по мере того  , как я достигал более высокого положения в революционной войне и, в конечном счете, конечно, как президент.

Таким образом, вы видите, что я начал как молодой человек, имевший мало уважения к жизням других, желавший дальнейшей личной карьеры, по существу  имея занятие, которое требовало от меня лишать жизни других людей. Это был просто образ мышления [того] времени: убить или быть убитым, око за око и зуб за зуб  , – всё, что необходимо, чтобы доказать вашу доблесть в сражении.

Зрелый Джордж Вашингтон
Несмотря на это, во время революционной войны в моем сознании начали происходить изменения. Особенно той зимой в Вэлли Фордж[i], где я был на грани полного отчаяния, дойдя до точки, когда я полностью отбросил все личные амбиции, все личные желания, все личные ожидания того, какой должна быть жизнь.

Я дошел в точности до той же точки, которую описал этот посланник, прежде чем он начал сайт AskRealJesus, буквально сказав Богу: "Ты можешь взять меня домой прямо сейчас!" И я знал, что если бы я умер в тот момент, у меня не было бы никаких сожалений, я был бы готов оставить позади всё в той жизни, чтобы идти дальше к какому-нибудь другому служению.

Ибо я воистину осознал, что своими силами ничего не мог сделать. Не было никакого способа, чтобы я один – с моим руководством и с людьми, которых я имел в своем распоряжении – мог выиграть эту войну для новой страны. Все мои юные амбиции заставили меня верить, что у меня было умение руководить. Мои ранние победы сделали меня еще более уверенным, что когда-нибудь в итоге я одержу триумф, и мои личные амбиции достичь высших уровней будут исполнены благодаря моему смелому выбору возглавить эту страну.

Тем не менее, [стоя] на коленях в Вэлли Фордж, я отбросил все это. Я отбросил все это, мои возлюбленные. Я полностью отдал себя Богу, как я видел Его, Богу природы, Богу внутри, и я предал свою жизнь и свой дух тому высокому существу, которого я в то время ощущал, но не мог назвать Я ЕСМЬ Присутствием, как Сен-Жермен позднее сделал это через меня в роли его посланника[ii].

Итак, с той поры молодой Джордж Вашингтон фактически умер. Там, в холодные темные дни в том далеком лесу, он умер. И все же я не умер. Меня не забирали домой. И я осознал, что могла быть только одна причина, по которой я все еще был в воплощении. И это было потому, что у божественного провидения все еще была для меня какая-то роль для игры. У божественного провидения было что-то, что оно хотело сделать через меня теперь, когда я избавился от своей амбиции.

Не желая быть королем
Итак, я возродился. И таким образом, конечно же, происходил процесс, который, в конечном счете, привел к капитуляции британцев и образованию новой страны. Это затем привело к решающей ситуации, когда я стоял там – как герой новой страны – и мне предложили, по существу, максимально возможную власть. Я мог бы взять эту власть, как ее взял Наполеон. Однако я отказался, и это было в моем воплощении основным моментом в общественной жизни[iii].

Но если бы не было моего полного самоотречения в той далекой долине, я никогда бы не смог отказаться от атрибутов власти. Они, конечно, тянули меня со всей своей силой, чтобы заставить занять положение бога для этой новой страны, тем самым думая, что я мог сделать это.

Тем не менее, благодаря моему предшествующему самоотречению я знал, что не мог быть королем или императором этой новой страны. И таким образом, я был в состоянии еще раз отречься и отклонить эту должность. И именно это в действительности позволило мне позднее занять должность первого президента Соединенных Штатов и руководить в этой должности так, как я никогда бы не смог до этой полной отдачи себя Богу.

Как быть хорошим президентом
Итак, какова мораль рассказанной вам истории? Ибо она, конечно, не в том, чтобы посетовать о моих личных испытаниях, которые давно превзойдены в огнях вознесения. Это на самом деле должно показать вам, что требуется, чтобы быть хорошим президентом Соединенных Штатов. А требуется именно это единственное качество: полное самоотречение перед высшей властью. Абсолютное, бескомпромиссное приятие того, что вы своими силами ничего не можете сделать, даже при том, что, как говорится, занимаете самый влиятельный пост в мире.

Вам необходимо быть в состоянии встать перед зеркалом, посмотреть себе прямо в глаза и принять: "Я – ничто, я ничего не могу сделать без высшей власти. Я могу иметь успех как президент, только будучи открытой дверью, чистым оконным стеклом".

Следовательно, это – ключ к тому, чтобы быть успешным президентом. Именно поэтому я мог сказать, что восьми лет было достаточно, и таким образом установил прецедент для этой страны, которая иначе с легкостью могла бы быть разрушена теми, кто не отрекся от своего желания максимальной власти, – и тем самым могли бы еще на ранней стадии вернуть эту страну обратно к более тоталитарной форме правления.

Вот это и есть урок из жизни Джорджа Вашингтона, который [необходимо] выучить: предание себя высшей власти. Человеческая власть может казаться опьяняющей, когда вы имеете ее в такой мере, что думаете, будто ничто на земле не могло бы лишить вас ее. Но я говорю вам, что нет такой степени власти, которая может сохранить вас, когда божественное провидение решает повернуть колеса судьбы.

Ничто не может помешать колесам времени забрать все, что, как вы думаете, можете иметь и чем обладать на этой земле. И посему только те, кто знает это, будут в состоянии отречься и отпустить, тогда как те, кто не знает, будут продолжать использовать любую доступную им силу до их окончательного поражения, как вы видели это с Гитлером, Наполеоном, многими другими людьми во все века. Даже с людьми, которые не были лидерами наций, но продолжали делать то же самое снова и снова, думая, что однажды они непременно достигнут достаточной силы, чтобы получить другой результат.

Практический реализм
Но вы видите, что когда всецело предаете себя Богу, то понимаете очень простую вещь: мы живем во вселенной, у которой есть определенные механические свойства. Что вы посылаете в космическое зеркало, то зеркало и будет отражать вам. Чем более тяжелый импульс вы посылаете, тем тяжелее возвращающееся отражение. И если вы думаете, что борьба с вашим собственным отражением требует, чтобы вы использовали больше силы, то получаете только еще более сильное возвращающееся отражение. И это может продолжаться до тех пор, пока вы или сломаетесь, или увидите свет и просто бросите это, бросите всю дуалистическую игру.

Именно это качество действительно необходимо проявить, если вы собираетесь быть успешным лидером этой страны или какого-нибудь демократического государства. Ибо, хотя демократия должна быть светской [властью] и не должна управляться отдельной религией, она не может функционировать без приятия высшей власти, высшего принципа, высшей идеи.

Тем не менее, я этим не говорю, что для того, чтобы быть успешным президентом Соединенных Штатов, вы должны быть идеалистом. Ибо, если вы посмотрите на мою жизнь как Джорджа Вашингтона, то увидите, что даже при том, что у меня, несомненно, были идеалы и принципы, я не был тем, кого вы назовете идеалистом. Если вы посмотрите на мое сознание во время революционной войны, то ясно увидите, что я был практическим реалистом.

Я использовал то, что было доступно для меня, и попытался приумножить это, получить максимальный эффект. Но когда я признал тот факт, что у меня не будет больше войск, у меня не будет больше пороха, у меня не будет больше денег, я посвятил себя на 100 процентов выполнению лучшего, что могло быть сделано, и затем принятию результата.

Итак, Альфа – это полностью предаться Богу, Омега – практический реализм того, что возможно в материальной вселенной. Именно поэтому я был не в состоянии найти решение проблемы рабства, что вы отчетливо видите проявленным здесь, в Маунт Вернон[iv].

Все же вы увидите, что даже человек, который был большим идеалистом, таким как мой друг Томас[v], также не мог решить проблему благодаря своим рассуждающим способностям. Снова оглядываясь на прошлое, [видим, что] это было частично из-за коллективного сознания [того] времени. Нам было слишком трудно видеть сквозь туман коллективного сознания и сделать то, что нужно было сделать, чтобы положить конец рабству, по крайней мере, на личной основе.

Я был слишком сосредоточен на практических аспектах, на нежелании разрушить семьи рабов. И все же, если бы я был более готов всецело предаться Богу также и в этой проблеме, то я нашел бы решение. Таким образом, вы видите, что полное предание себя Богу – не одноразовый процесс; это – нечто, что требуется каждый раз, когда вы сталкиваетесь с проблемой, когда вы, по-видимому, не можете решить головоломку, решить проблему.

Закон Джорджа Вашингтона
Мои возлюбленные, позвольте мне дать вам закон Джорджа Вашингтона: если вы не видите решения проблемы, то это потому, что есть нечто, от чего вы не отказались. Вы не достигли полного отречения по отношению к этой проблеме, ибо иначе решение стало бы очевидным.

Это является правилом, которое вы могли бы найти возможность обдумать, поскольку следуете по пути духовного роста и, таким образом, становитесь в современную эпоху людьми, которые потенциально окажут еще большее влияние на коллективное сознание, подавая примеры, превосходящие пример, который я показал как Джордж Вашингтон или который показали отцы-основатели. Ибо, воистину, это – новый день и новая эпоха.

Так много молодых людей приходит в это поместье и музей Маунт Вернон, и они смотрят на жизнь Джорджа Вашингтона и думают, что им нужно тем или иным образом следовать моему примеру. Но время прошло; и это больше не самое высокое решение, когда Соединенные Штаты вовлечены в конфликты по всему миру. И вследствие этого все еще считают необходимым обучать своих молодых людей – программировать их – думать, что они должны бороться за свободу, как вы находите это в некоторых музеях в столице этой страны и даже здесь. Это больше не самый высокий пример, и таким образом есть нужда в тех, кто подаст новый пример, более высокий пример, основанный на нынешнем коллективном сознании и на потенциале Золотого Века.

Вы, кто открыт универсальному духовному учению, – как я был открыт, став «вольным каменщиком» в мои ранние годы, – вы, у кого есть потенциал подать более высокий пример в эту эпоху, можете извлечь определенные уроки из изучения моей жизни в воплощении Джорджем Вашингтоном. Но кроме того, вы должны, конечно, пойти дальше; вы должны отречься от своих ожиданий и мертвых образов, как я отрекался от своих, когда преклонял колени в своей палатке в тот холодный зимний день, когда казалось, что дело создания новой страны было провалено безвозвратно.

Ничто никогда не потеряно для Бога. Только человеческому сознанию может казаться,  будто что-то потеряно. И поэтому, когда вы думаете, что все потеряно, то это потому, что существует часть вашего человеческого сознания, от которой вы не отреклись. И именно это сознание думает, что все потеряно.

То, что потеряно, является только вашими нереальными ожиданиями. Когда вы откажетесь от этих нереальных ожиданий, то возродитесь в более высоком видении, когда поймете, что, воистину, ничто не было потеряно, ибо все было трансформировано. Если бы мы проиграли ту революционную войну, на этом континенте все равно была бы свободная страна. С другой стороны, это заняло бы больше времени, но поскольку демократия в конечном счете была установлена в Англии – и Индия, и Канада получили свою независимость, – то вы могли бы увидеть, что и американские колонии, конечно же, могли бы со временем достичь того же самого.

Таким образом, есть время принять руководство и время сложить руководство. Есть время взять оружие и время сложить свое оружие и взяться за плуг. Мудры те, кто знает сроки. Я тем самым не говорю, что мне или другим [людям] в революционной войне не следовало делать того, что мы сделали. Дело не в воспоминании и переписывании истории. Это – вопрос понимания, что была альтернатива тому, что мы сделали. В то время это не была возможная или осуществимая альтернатива, учитывая состояние сознания, которое мы имели, и состояние коллективного сознания и физических условий.

Но моя точка зрения такова, что вы не можете сегодня оглядываться в прошлое на отцов-основателей и революционную войну и говорить, что сегодня вам следует делать то же, что мы делали в то время. Вам следует вдохновиться нашим примером, но превзойти его, отречься от собственных ожиданий и мертвых образов и воспринять более высокое видение того, что является практическим решением сегодня.

Посему, с нежностью оглядывая эти земли, где у меня было такое чувство мира в мои поздние годы, я опечатываю это высвобождение. И я выражаю свою благодарность человеку, который пожелал быть открытой дверью, позволяя мне заякорить здесь на этих землях часть [пламени], но не пламени Джорджа Вашингтона, а пламени Вознесенного Владыки Годфри. Так, чтобы те, кто приезжает сюда, с этого времени могли действительно вдохновиться, чтобы достичь более высокого видения и осознать необходимость в полном отречении прежде, чем это более высокое видение может быть воспринято.

Итак, Годфри Я ЕСМЬ. И это мое пламя.